– Д-да, это полезно, – неуверенно ответила я.

Мой взгляд метнулся к двери, из которой выскользнула Элизабет, неся на подносе глиняный кувшин и кружки. Ален сильнее сжал мою руку, будто показывая, что так просто не отпустит.

– Я так понимаю, хозяйка таверны предложила тебе работу и крышу над головой всего на день? Мое предложение в силе. Только теперь я зову тебя не гостьей, и это не заденет твою гордость, не ляжет пятном на твою репутацию, если ты боишься, что люди начнут судачить, что ты очередная моя любовница, – усмехнулся Ален, а я нахмурилась на его «очередная». – Я предлагаю тебе работу. Пойдешь кухаркой в мой замок? Я обещаю приличное жалованье и…

– И никаких… – начала было я, но осеклась и прикусила губу.

Мои щеки вспыхнули. Отчетливо. Ярко. И выразительные, зеленющие глаза Алена сверкнули довольно, как у хитрого лиса, почуявшего добычу.

– Что? О чем ты, Бел? – лукаво промурлыкал он, поглаживая мое запястье. – Договаривай.

– Знаю я, как влиятельные лорды ведут себя с молоденькой прислугой! – я отдернула руку, гордо вздергивая нос. – Уж извините, у меня уже есть один ребенок. На второго я пока не готова.

«Нет-нет-нет, – я даже немного запаниковала. – Лучше поискать другую работу! Чем у ловеласа, который мало чем лучше Клода! Вот только… где? Да и если бы Ален хотел сделать что-то плохое, то разложил бы меня в лесу, делов-то?»

Ален будто прочел мои мысли. Он придвинулся ближе, осторожно отводя от моего лица прядку темных волос, чтобы вкрадчиво шепнуть на ухо:

– Не переживай, милая. Я не беру женщин силой. Обычно они сами льнут ко мне, умоляя взять их. Вне зависимости, служанки это или благородные дамы.

– Мне нет дела до твоих сексуальных подвигов, лорд Кэрин! – вспыхнула я, вскакивая и уже готовая дать этому наглецу подносом по маковке. – Между нами только работа! Уговор?

Возмущенная, я сверкала глазами и уже сомневалась, что это хорошая идея! Но тут Ален рассмеялся. Бархатно, лукаво, запрокинув голову так, что каштановые волосы разметались по широким плечам. Ох… от такого смеха мурашки побежали по коже. А от озорных искорок в зеленых глазах я почувствовала себя дурочкой, которую задразнили, как школьницу, а она и повелась!

– Это значит «да»? – спросил Ален.

– Мне все равно больше некуда идти без рекомендаций, – вздохнула я, поникая. – А у Элизабет, хозяйки таверны, и так хватает работниц, она не станет держать меня здесь вечно из жалости.

Ален встал из-за стола и протянул руку к моему лицу. Подцепил пальцами подбородок, вскользь мазнул ими даже не по губам, вдоль контура, но дыхание у меня сорвалось.

– Ну, что за кислое лицо? Не бойся, девочка, я тебя не обижу. Во всех смыслах, – с усмешкой промурлыкал Ален, а потом посерьезнел. – Выдвигаемся завтра утром. Ехать по такому ливню, еще и ночью – сомнительное удовольствие. Потому я, закончив дела в городе, и решил заночевать в таверне, а не добираться до своего городского дома или тем более до родового замка. Так что отдыхай, Бел. Завтра в дорогу.

Мои щеки горели. А тело все еще было слабым, хотя Ален ничего такого не сделал. Даже не поцеловал, как тогда… Хотя затаенно, вот черт, мне этого хотелось. Я тряхнула волосами, отбрасывая эти мысли.

Я даже не заметила, что мужчина за соседним столиком слишком пристально наблюдал за нами все это время. А теперь двинулся к выходу, нехорошо ухмыляясь и оглядываясь на меня. Как на самую ценную добычу.

Глава 4

Ночь мы с Патриком провели в небольшой комнатке на втором этаже таверны. Рано утром я спустилась по лестнице, заглядывая в кухню, думая, может, еще нужно помочь Элизабет? Но похоже, все постояльцы еще спали, а хозяйка таверны крутилась по делам где-то наверху. Дождь уже закончился, и я толкнула дверь, выходя на улицу, с наслаждением вдыхая свежий влажный воздух.

«Все не так уж плохо, правда? – улыбнулась я своим мыслям, держа на руках Патрика. – Сегодня же мы поедем к Алену. А значит, будут и кров, и еда, и работа. Не пропадем! Пусть и в чужом мире».

– Быстро же ты попалась, пташка, – раздался голос, от которого у меня мурашки побежали по коже.

Я резко, затравленно обернулась. Клод стоял в тени, почти вжавшись в стену таверны. Его фигура не сразу бросилась мне в глаза. Еще бы! Капюшон темного плаща почти полностью скрывал лицо. Зато теперь Клод сбросил его, надвигаясь на меня. Я инстинктивно попятилась. Но улочки здесь были узкими, и я оказалась попросту прижата к стене дома напротив. Патрик захныкал на моих руках.

– Не подходи! – испуганно пискнула я. – Ты пугаешь ребенка!

– Изабелла, – устало вздохнул Клод, останавливаясь в шаге от меня. – Патрик еще совсем малыш. Он ничего не понимает. И уже тем более не может бояться родного отца. Так что оставь эти отговорки и попытки от меня отвязаться. Раньше нужно было думать. Пока я был готов простить тебе твои выходки, разрешить остаться и находиться при сыне.

– Что-о?! – мои глаза стали по пять копеек. – Да не собираюсь я оставаться с тобой! Как ты, вообще, меня нашел?!

Я попыталась проскочить мимо, к таверне. Но Клод припечатал ладонью о стену рядом с моей головой, не пропуская. Он склонился ко мне, опаляя горячим дыханием мои губы.

– Назначил награду. А в таверне один постоялец услышал, как темноволосую девушку с ребенком звали по имени Изабелла. Звал, между прочим, какой-то молодой аристократ, с которым ты болтала, – темные глаза Клода опасно сверкнули. – Надеюсь, тебе хватило ума не крутить перед ним хвостом? Хотя идти тебе некуда, денег у тебя нет, побрякушки среди ночи ты продать не могла. Может, и заплатила за крышу над головой и еду своим телом?

Мои щеки вспыхнули. Ярко. Униженно. Одной рукой прижимая к себе сына, второй я толкнула Клода в грудь. Зло, со всей силы, с яростно блестящими глазами.

– Да как ты смеешь?! Это ты имел за моей спиной все, что движется! – прошипела я, пытаясь оттолкнуть его, как дикая кошка. – Убирайся! Видеть тебя не хочу, мы прекрасно справимся без тебя!

С ребенком на руках отпихнуть здорового мужика – сложная задача. Клод с легкостью перехватил меня за запястье, сжимая его до боли.

– Я не узнаю тебя. Ты всегда была тихой, благовоспитанной и знала, как подобает себя вести послушной жене. Это после родов женщина становится такой истеричкой? – поморщился Клод. – Может, по ласке истосковалась? Можно исправить.

Он глумливо усмехнулся, придвигаясь ближе. Абсолютно игнорируя Патрику у меня на руках, Клод склонился к моей шее, скользнул по ней горячими сухими губами. К счастью, в этот момент его пальцы разжались, и я высвободила руку. И смогла не только оттолкнуть, но и залепить хлесткую пощечину. Клод немного отшатнулся, а я вжалась лопатками в каменную стену.

– Отстань от меня! Я… я кричать буду! – голос предательски дрогнул от страха. – Пусть сюда стража придет! И морду твою поганую набьет! Или… или, вообще, в «обезьянник» заберет! Скажу, что ты меня домогался, насильник и маньяк, вот!

Клод посмотрел на меня с больши-им замешательством. Ой. Про «обезьянники» здесь не слышали? И маньяки, наверно, тоже иначе звались во времена дремучего Средневековья? Увы, Клод быстро опомнился, и сбежать я не успела.

– Домогался? – он скривил губы в неприятной усмешке. – Ты моя жена. Я имею на тебя все права. Но к счастью для тебя, милая, ты мне не слишком интересна. Ты же помнишь, что я сказал тебе? Катись, куда хочешь. Но мой наследник вырастет в своем родовом гнезде. Рядом со мной.

Клод потянулся к Патрику. Громко заплакав, он выпутал ручки из одеяльца и бессильно засучил ими.

– Нет! Я не отдам его тебе! – в ужасе закричала я, прижимая младенца к груди обеими руками. – Ты не можешь забрать моего малыша!

– Прекрати истерику! Ты пугаешь ребенка! – прорычал Клод.

Он силой выдрал Патрика из моих рук. С таким усилием, что я отлетела на стену, чудом не приложившись затылком. И тут же бросилась на Клода, вцепляясь в его рукав, пытаясь отобрать малыша.